Я перечитал «Криптономикон» Стивенсона, что не замедлило сказаться: перед пробуждением, когда телефон последовательно пытался разбудить меня четырьмя будильниками, мне снилось, что мелодия каждого будильника — это гамма шифра, и пока будильник играет, шифруется очередное сообщение.
На четвёртом будильнике мне показалось, что эта гамма слишком похожа на предыдущую. Я забеспокоился и проснулся.
Тэги: dreams, Стивенсон
Написать комментарий
Стивенсон всё-таки пишет очень необычно. Его авторский стиль в «Лавине» явно уходит корнями в киберпанк, в «Нейроманта» Гибсона, в незабвенное: «The sky above the port was the color of television, tuned to a dead channel».
Но «Лавина» — это 1992 год, на восемь лет позже «Нейроманта». Авторская речь у Стивенсона гораздо более необычная, чем у Гибсона. Да, похожий на Гибсона поток, ёмкий, полный необъяснённых слов, только ещё более плотный, со множеством метафор и образов, вот такой:
Half a block away, on a side street, a bimbo box, a minivan, grinds its four pathetic cylinders into action.
Вот, например, из-за авторской речи выглядывает циничный, грубоватый рассказчик:
Why is the Deliverator so equipped? Because people rely on him. He is a role model. This is America. People do whatever the fuck they feel like doing, you got a problem with that? Because they have a right to. And because they have guns and no one can fucking stop them. As a result, this country has one of the worst economies in the world.
А здесь Стивенсон отвлекается на целый абзац, чтобы описать деталь — пожарные гидранты:
They are brass, robot-polished every Thursday morning, dignified pipes rising straight up from the perfect, chemically induced turf of the Burbclave lawns, flaring out to present potential firefighters with a menu of three possible hose connections. They were designed on a computer screen by the same aesthetes who designed the DynaVictorian houses and the tasteful mailboxes and the immense marble street signs that sit at each intersection like headstones. Designed on a computer screen, but with an eye toward the elegance of things past and forgotten about. Fire hydrants that tasteful people are proud to have on their front lawns. Fire hydrants that the real estate people don't feel the need to airbrush out of pictures.
Лукьяненко сумел поразить умы описанием Глубины в 1997 году. Не буду преуменьшать его заслуг, идея была действительно хорошая, и она захватила воображение многих. Хотя — не могу удержаться — даже в предельно технологичном Диптауне Лукьяненко построил сюжет на необъяснимом умении некоторых людей усилием воли ломать непроницаемую для других абстракцию.
«Лавина» в девяносто седьмом ещё не была переведена (а «Истинные имена» Винджи, где киберпространство описано впервые, не переведены и сейчас), но факт остаётся фактом: Метавселенная Стивенсона, описанная технологически правдоподобно, старше Диптауна на пять лет.
Тэги: Стивенсон, научная фантастика
Написать комментарий
Ещё не закончен перевод «Системы мира», а я, начитавшись журнала Е. М. Доброхотовой-Майковой, уже твёрдо решил после выхода третьей части «Барочного цикла» спокойно перечитать весь цикл о Енохе Рооте, начиная с «Криптономикона».
Тэги: Стивенсон, книги
Написать комментарий
Мне пришло в голову, что Нил Стивенсон очень похож на Умберто Эко. Эко наслаждается литературной игрой в своих книгах и вообще всячески обыгрывает самые разные гуманитарные источники. Стивенсон в «Барочном цикле» так же обходится с историей становления современной науки.
Редакция от 13 октября 2010
Тэги: Стивенсон, книги
Написать комментарий
Листаю оригинал «Барочного цикла» Нила Стивенсона. Всё-таки Доброхотова-Майкова гениальна даже в мелочах. Капитан ван Крюйк (тот, который теряет руку в конце «Смешенья» в оригинале был van Hoek (ван Хук, т.е. hook ‘крюк’). Гавкеры назывались по-англиски barkers. Про говорящие пуританские имена типа Восславь-Господа я даже не говорю.
Тэги: Стивенсон, книги, трудности перевода
Написать комментарий
Редко когда удается найти книгу столь замечательную. Даже «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл», великолепная стилизация Сюзанны Кларк, не может похвастать таким — не побоюсь этого слова — адекватным переводом. Кроме того, «Ртуть» гораздо более похожа на исторический роман, чем «Стрендж»: хотя в следующих частях «Барочного цикла» фантастические элементы должны появятся, в самой «Ртути» их нет. Впрочем, появление в первой же сцене Еноха Красного гарантирует то, что фантастика в цикле будет, как она была в «Криптономиконе».
Я не берусь судить о том, насколько достоверно Стивенсон описал Англию семнадцатого века. Очевидно, некоторые неточности им были допущены; со списком любопытный читатель может ознакомиться на Википедии. При этом (даже если Стивенсон многажды наврал) он описал эпоху первых натурфилософов как безумно интересное время. В это время хотелось бы пожить, несмотря на войну, чуму и пожар 1666 года в Лондоне. Тогда каждый мог сделать открытие в любой области, и все желающие предпринимали лихорадочные попытки потыкать Природу палочкой — и посмотреть, что будет.
Ньютон, Гук, Кристофер Рен, Лейбниц предстают не снисходительно взирающими с гравюр учеными ушедшей эпохи, а живыми людьми — пусть гениальными — но людьми из плоти и крови, со своими, как ни банально это прозвучит, привычками и слабостями. И с этой точки зрения хочется поблагодарить Стивенсона за живо написанный исторический роман, хотя бы и с элементами фантастики.
Собственно о ртути, живом серебре, в книге говорится довольно мало — как, кстати, и об алхимии с герметикой, за которые ухватился автор аннотации. (Впрочем, аннотации в наше время читать просто нельзя.) Живое серебро, скорее, олицетворяет тот дух натурфилософии, который движет героями книги; яркие и беспрестанно находящиеся в движении умы натурфилософов можно, наверное, сравнить с шариками ртути.
Тэги: Стивенсон, история, свежие отзывы
Написать комментарий