Приснился непривычно яркий научно-фантастический сон.
Произошел первый контакт. Сразу с тремя инопланетными расами, разными. Какие у них отношения между собой, как они относятся к людям — непонятно. Потому что, в полном соответствии с опасениями Лема, мы не можем с ними договориться. Мы вроде как и можем общаться — составлены какие-то словари, есть автоматизированный переводчик (текстовый), но понятийной базы нет. То есть даже такие понятия, как друг-враг, верить-лгать и так далее — их эквиваленты в языках Чужих вроде как известны, но поле значений иное, чем в любых известных человеческих языках, причем разное у этих трех рас.
И это не праздное любопытство. Очень скоро состоятся переговоры, от успеха которых может много зависеть — а мы даже не понимаем в точности, что именно. Может быть, возьмут ли нас в Галактическую федерацию (если она есть). А может, разбомбят Землю или нет. Вот такая вот прикладная лингвистическая проблема.
Есть записи общения Чужих, которые использовались для составления словарей. На основе анализа этих записей построено несколько моделей семантических полей: условно, если в этом диалоге слово А у расы 1 значит «враг», то тогда слово Б у расы 2 значит «война». А если слово А значит «друг», то тогда слово Б означает что-то другое.
То, что придется идти на переговоры с такой неопределенностью — чудовищный риск. Критично в самом начале, не ляпнув ничего недипломатичного, понять, какая трактовка верная.
Поэтому переговорщиков специально готовят. Созданы модели того, как могут пойти переговоры. Конечно, никто не знает, что там будет на самом деле, поэтому привлечены самые безумные фантасты. Чем больше странных вариантов увидят переговорщики на тренировках, чем лучше будут готовы. На это расчет. Фантасты работают в команде с лингвистами и логиками: безумный сюжет нужно натянуть на гипотезы — варианты семантики языков Чужих, и сделать это так, чтобы было две-три возможных интерпретации.
И мне снится, что я на этой тренировке, пытаюсь в модельной ситуации понять, какая из двух равновероятных гипотез относительно того, что значит ведущийся разговор, — верная.
С одной стороны, эдакая компиляция из Лема (в «Солярисе» был безумный автоматический перевод, в «Гласе Господа» — попытка проинтерпретировать сообщение) и Карда (в «Игре Эндера» героя готовили воевать с Чужими на модельных сценариях). С другой стороны, именно такого сочетания я что-то не встречал.
Редакция от 29 августа 2023
Тэги: научная фантастика, первый контакт, сам себе Мэри Сью
Комментарии (3)
Кажется, Хичкок говорил, что зрителю, который смотрит ужастик, страшно, пока он смотрит на открывающуюся дверь, за которой неизвестность. Когда дверь открылась, а за ней бука — может быть мерзко, но страха уже не будет.
Все романы про контакт тоже вроде бы стараются балансировать на вот этом моменте, на открывании двери. Если дверь вообще не открывать, то получится научпоп: будни проекта SETI, послание Аресибо и золотая табличка «Вояджера». А если дверь распахнуть, то получится или в стиле Ефремова (они такие же, как мы, только дышат фтором), или как это принято в космооперах (они такие же, как мы, только с гипертрофированным чувством собственного достоинства), или ещё как-нибудь, но девальвация чуждости неизбежна. Всё дело в том, что не может человек придумать достаточно чуждого Чужого, ведь сам-то он не Чужой.
Так что единственный выход — описывать инопланетян настолько скупо, чтобы большую часть читатель домысливал сам. Но как раз в романе про контакт этот номер не пройдёт: а про что тогда писать? Так вот, у Сагана получилось.
Дальше будут спойлеры.
Саган не описывает ничего подробно: ни процесс дешифровки Послания, ни устройство Машины. Машина — вообще шедевр: представить её по описанию в книге довольно сложно. Кроме того, что в ней пять мест, есть додекаэдр, три сферы и эрбиевые шпонки, ничего не понятно. Принцип действия не ясен даже героям книги, хотя у них потом и рождается изящная гипотеза относительно эффекта, производимого Машиной. Инопланетян никто не показывает. Место Контакта — симуляция земного пляжа. В общем, дверь приоткрыта на миллиметр.
Конечно, можно вспомнить и небольшие проколы. Например, инопланетяне настолько мудры, что, посмотрев земных телепередач, тут же понимают, как закодировать Послание, чтобы мы, люди, и догадались, что с ним делать, и сумели вдоволь понаслаждаться расшифровкой. В некотором смысле Послание и слишком сложно, и слишком просто.
Ещё Саган зря написал самую последнюю сцену, где Элли обнаруживает закономерность в числе π. Лучше бы это осталась просто аллегорией, которую употребили инопланетяне, чтобы объяснить, что вызывает у них религиозный трепет. А так в «Контакте» появилось опровергаемое допущение, в лучших традициях древних марсианских цивилизаций.
Но это не так важно. Главное, что Саган, не описывая ничего, убил двух зайцев: он не только заставил читателя дрожать от предвкушения тайны, но и сконцентрировался засчёт этого на самом главном. Ведь не так интересно то, как изменится человечество, если его примут в Галактическую федерацию и дадут гипердвигатель. Интересно, как изменится человечество, если его никуда не примут и ничего не дадут, а просто скажут: привет, вы не одни.
Саган считает, что мы обязательно изменимся. Кого-то объединит страх перед вторжением жукоглазых и четвероруких пришельцев, кто-то ощутит себя гражданином Земли, кто-то свяжет внеземную жизнь и бога.
Но пример Китца, который предпочёл проинтерпретировать всю историю с Посланием и (на посторонний взгляд) несработавшей Машиной как заговор горстки учёных, показывает, что мы можем и не измениться: закостенеть, размахивая заржавелой бритвой Оккама, городя многочисленные эпициклы, лишь бы не ввести новую сущность.
Саган принадлежал к эпохе, когда боялись гарантированного взаимного уничтожения, а в разумность людей всё-таки было принято верить. В том дивном новом мире, в котором живём мы, проще представить, что, найдя братьев по разуму, мы в них не поверим. Или не заметим. Или просто не удивимся.
Тэги: лучшее, научная фантастика, первый контакт, свежие отзывы
Комментарии (2)