Тёплый край

Кажется, чем старше я становлюсь, тем меньше читаю. Если следовать букве моей исходной задумки, то этот пост получился бы совсем куцым, неинтересным, а главное — не соответствующим её духу, ведь я-то хотел поделиться самым, если угодно, неожиданным и интересным. Поэтому я напишу вообще о хороших книгах и интересных авторах из читанных в уходящем году.

Собственно новое имя (то есть активный в настоящий момент писатель, который мне понравился настолько, что я кинулся читать сразу много его книг) в этом году одно. Это Дэвид Вебер, у которого я за 2010 год прочитал почти всю серию про Хонор Харрингтон. Забавно, что при этом я так и нашёл времени описать свои впечатления от этой серии в виде полноценного отзыва, так что придётся сделать это сейчас.

Харрингтоновский цикл — это военная НФ, честная в том смысле, что цикл целиком посвящен стратегии, тактике, командной психологии (в начале) и политике (к концу). Вебер пошёл по пути с одной стороны оригинальному, а с другой — классическому: он так сконструировал свою вселенную, что в космических боях применяется тактика морских сражений. Это, несомненно, примечательное дополнение к старой традиции уподоблять космические корабли морским, космос — океану, а солнечные системы с планетами — архипелагам и островам.

За основу для и баталий и кампаний Вебер берёт реальные исторические эпизоды, перекраивая их на космический лад. И хотя от описаний тактических приёмов я довольно быстро устал, в целом вселенная Хонор Харрингтон у Вебера вышла живая, да и сам цикл интересный. Главное, что Вебер не загнал себя в ту ловушку, когда главному герою после трёх книг продвижения по службе оказывается некуда расти. Хонор — обычный человек, просто отличный стратег и тактик. Она не эпический маг, так что реалистично показанный фантастический мир оказывается всегда в состоянии загрузить её очередной порцией непростых проблем.

* * *

Но цикл Вебера, между прочим, — переработка книг Форестера об офицере британского флота Горацио Хорнблауэре. И, надо сказать, где-то после половины серии Вебера я решил познакомиться с «первоисточником», и настолько не смог оторваться, что к Веберу вернулся только после того, как прочитал все книги о Хорнблауэре. Форестер оказался реалистичнее: и сражения у него не выдуманные, а соответствующие исторической правде, и карьерные перспективы главного героя не столь радужны, и люди не столь благородны и отважны. Одним словом, «Хорнблаэур», да ещё и в переводе Доброхотовой, однозначно стоит прочтения.

Про «Космос» Карла Сагана я написал целый отзыв, так что здесь не буду повторяться. Если проблема первого контакта вам интересна, советую почитать. Язык, правда, суховат, но это, кажется, свойственно и «Гласу Господа» Лема, и «Чёрному облаку» Хойла.

* * *

Одной строкой напишу об относительно свежих книгах, прочитанных в этом году. «История с кладбищем» Нила Геймана стоила того, чтобы дождаться её в хорошем переводе (есть ещё один, «Книга кладбищ», не советую). У Геймана и переосмысление Киплинга выходит хорошо, как дань уважения, а не как пародия.

«Семейное дело» Чарльза Стросса разочаровало. Полуфэнтезийный производственно-приключенческий роман о жизни враждующих купеческих семейств из параллельного мира, причём в нескольких книгах. Даже близко не сравнить с сингулярностными книгами.

Вторая книга «Года крысы» Ольги Громыко неплоха, но надо дождаться третьей, чтобы оценить задумку в целом.

Лоис Буджолд в «Криоожоге» сделала то, что грозилась уже несколько лет: убила Эйрела Форкосигана, — и сделала это весьма изящно: до самого конца кажется, что она передумала. Книга получилась неплохая, но всё-таки очередная: цикл о Майлзе себя изжил, Майлз уже постарел, надо либо переключаться на нового центрального персонажа (только на кого?), или бросать его вообще. Но вот только фэнтези Буджолд, начиная с «Паладина душ», меня вообще не радует.

И есть ещё одна книга. «Биологический материал» Нинни Хольмквист — это антиутопия ближнего прицела, которая ужаснула меня своей правдоподобностью. В классических антиутопиях принято показывать Ужасное Будущее уже наступившим во всём своём античеловечном размахе. Будущее «Биологического материала» сначала тихонько бубнит с экранов телевизоров, а потом буднично приезжает на микроавтобусе, чтобы забрать тебя туда, откуда ты уже не выйдешь. Забрать тебя, потому что ты общественно бесполезен, и потому тебе отказали в праве считаться человеком. Забрать тебя как биологический материал.

Тэги: новые имена
Написать комментарий

Снимала всё мероприятие alessa_white, за что ей громадное спасибо.

Фотоматериалы будут ещё.

Тэги: жизнь, фото
Комментарии (8)

ЖЖ прекрасен, как всегда. Подсмотрел вот такое сообщение:

В связи с сезонным всплеском спама, значение настройки скрытия комментариев в журналах было изменено со значения по умолчанию на «скрывать комментарии со ссылками и не от друзей».

В то время как коммунальные службы работают в три смены, героически вставая на пути снежных завалов, сотрудники ЖЖ так же героически борются со спамом.

Хорошо, что хоть не погодным явлением назвали.

Тэги: livejournal, wtf
Написать комментарий

Продолжаю свой список самой важной научной фантастики. В первую часть вошли книги до 1960 года, в эту — опубликованные с шестидесятого по двухтысячный. Я даже хотел сознательно ограничить себя девяностым годом, но одна книга тогда выпадала.

Впрочем, думаю, десять лет — это достаточная перспектива.

Филип Дик: The Man in the High Castle / Человек в высоком замке (1962)

Я старался включить в этот список книги самых разных фантастических жанров. Здесь есть космическая опера и фантастика ближнего прицела, киберпанк и антиутопия, роман о контакте и альтернативная история. Последний жанр представлен как раз книгой Дика.

Очень многие писатели реализовывали идею исторической развилки «в лоб»: если бы что-то пошло иначе, то мир стал бы таким-то и таким-то. Любопытно, весело, и можно намоделировать целый роман.

Ненормальный Дик мало того что развилку взял по ну очень болезненной теме (во Второй мировой победили страны Оси), так ещё и накрутил поверх этого невероятное количество восточной философии. Альтернативная история в итоге получилась только формально, а фактически «Человек в высоком замке» — философский роман.

Станислав Лем: Niezwyciężony / Непобедимый (1964)

Общественное мнение, полагаю, поместило бы на это место «Солярис» — как-никак, самая популярная книга Лема. Я колебался: включить в список «Непобедимого» или «Эдем», и выбрал всё-таки первый вариант.

Экипаж «Непобедимого», расследуя обстоятельства пропажи другого корабля, высаживается на необитаемой, на первой взгляд, планете. Но на самом деле на планете уже долгое время идет небиологическая эволюция роботов, оставленных без присмотра. Роботы достигли таких высот приспособленности, что могут одолеть людей с их разумом и техникой.

Вероятно, это не первая книга, посвящённая механической эволюции (есть, например, рассказ Анатолия Днепрова «Крабы идут по острову»), но явно одна из самых известных.

Братья Стругацкие: Полдень, XXII век (1967)

У Стругацких много сильных книг, но именно этот сборник рассказов дал имя «миру Полудня». Тогда Стругацкие ещё верили в светлое будущее человечества, хотя уже не делали упор на его коммунистической природе. Однако именно «Полдень» — лучшая утопия и лучшая ода миру, где у каждого человека в жизни есть дружба, любовь и работа.

«Полдень» критиковали, с ним полемизировали. Сами Стругацкие со временем потеряли веру в него. Но для очень многих людей солнечный Полдень остался реальным миром за дверью в стене, мимо которой мы случайно прошли.

Владимир Савченко: Открытие себя (1967)

«Открытие себя» — книга о клонировании человека и связанных с этим этических проблемах.

Нет. Лучше так: это книга о безграничных возможностях науки и человечества. Она проникнута духом позитивизма и уверенностью: человек может всё, а чего он не может — сможет со временем.

Она в этом списке вместо «Понедельника» Стругацких, с которым у неё вообще много общего. Ведь «Открытие себя», помимо всего прочего, самую капельку — но о советской науке.

Айзек Азимов: The Gods Themselves / Сами боги (1972)

Азимов сам сказал, что его, скорее всего, запомнят за цикл рассказов о позитронных роботов и трилогию об Академии. И то, и другое впечатляет и запоминается, и я всячески рекомендую Азимова к прочтению.

Но для этой подборки я решил остановиться на совсем другом, и весьма необычном, романе, который, кстати, сам Азимов выделял в своём творчестве.

Основа для сюжета этой книги — позитронный насос, чудесное изобретение, дарующее бесконечный источник энергии. Насос взаимодействует с параллельной вселенной с другими законами физики и даёт энергию и здесь, и там. Однако через некоторое время выясняется, что у него есть побочный эффект, опасный и для нас, и для обитателей паравселенной.

«Сами боги» — это название и всего романа, и его второй части. Названия всех трёх частей составляют изречение: «Против глупости сами боги бороться бессильны». Мы явно бессильны бороться против глупости: сиюминутная выгода от позитронного насоса оказывается для людей важнее, чем отдалённая угроза гибели. А как же «сами боги», то есть обитатели паравселенной?

А «боги» оказываются совсем непохожими на нас — и одновременно такими же, как мы. И имеенно из-за второй части, в которой Азимов описывает жизнь в паравселенной, эта книга и запоминается. Азимов описывает невозможную повседневность (в меру человеческих сил) с точки зрения обитателя этой повседневности, и его Чужие не похожи ни на медуз из космоса, ни на гребнеголовых персонажей «Звёздного пути».

Артур Кларк: The Fountains of Paradise / Фонтаны рая (1979)

Кларк однажды заметил, что космический лифт будет создан через полвека после того, как над его идеей перестанут смеяться. Для этого лифт должен войти в сознание людей как что-то совершенно обычное, но просто ещё не реализованное человечеством: например, как экспедиция на Марс.

«Фонтаны рая» — это, разумеется, в первую очередь книга о космическом лифте. Кларк, конечно же, добился успеха: я, к примеру, хоть и понимаю умом, что до лифта нашим технологиям очень далеко, но всё равно он для меня так же реален, как колонизация спутников газовых гигантов или отправка корабля поколений к ближайшей звезде.

Но ещё это роман о человеке, вся жизнь которого была подчинена мечте, и который в конце концов отдаёт за эту мечту жизнь.

Уильям Гибсон: Neuromancer / Нейромант (1984)

С «Нейроманта» начался весь киберпанк, и благодаря Гибсону каждый может, подняв голову, увидеть небо цвета телевизора, настроенного на пустой канал.

Киберпанк (и «Нейромант»), вопреки распространённому заблуждению, — это не «про хакеров», «про компьютеры» или «про киберпространство». «Матрица», несмотря на всё желание братьев Вачовски — не киберпанк; а вот «Джонни-мнемоник», снятый по мотивам рассказа того же Гибсона — вполне.

Киберпространство и люди с разъёмами за ухом — всего лишь закономерные продукты мира, в котором правят корпорации и деньги, мира роскошных отелей и отвратительных трущоб, джет-лага и отделов R&D. То, что технологии вообще и компьютеры в частности тут правят бал — просто черта эпохи, так верно подмеченная Гибсоном.

Который, между прочим, настучал текст «Нейроманта» на пишущей машинке.

Орсон Скотт Кард: Ender’s Game / Игра Эндера (1985)

Как и «Звёздный десант», «Игра Эндера» включена в список книг Корпуса морской пехоты США, причем в разделе книг о тактике. Кард при этом, в отличие от Хайнлайна, в армии не служил, так что его достижение достойно ещё большего уважения.

Первый контакт оказался отнюдь не мирным, и война с насекомоподобными чужими вынуждает землян собрать все силы. Но армиям нужен полководец, и его приходится создавать. Эндрю Виггин рожден правильными родителями и правильно воспитан, теперь ему предстоит обучение в военной школе, среди других таких же талантливых детей. Военные игры сменяют одна другую, и очередная симуляция оказывается уже не игрой.

Тактика, роман воспитания, одиночество Эндера, трагедия первого контакта, за которым не последует второго — вот основные составляющие книги. Несмотря на то, что «Игра Эндера» — первая книга цикла, это совершенно самостоятельный роман.

Карл Саган: Contact / Контакт (1985)

Об этой книге я писал подробно, и сейчас напишу только вкратце. Это лучший известный мне роман о контакте с внеземным разумом. Он посвящён именно контакту, а не церемонии приёма в Галактическую федерацию или описанию ужасов войны с кровожадными цефалоподами.

Что, кстати, означает, что цефалоподов (а равно и гуманоидов) Саган не покажет, и книга, как и положено хорошей фантастике, будет о людях. О том, насколько они готовы к такому удару обухом по голове. О том, что они будут делать, узнав, что разум во Вселенной есть не только на заштатной третьей планете.

Вернор Винджи: A Deepness in the Sky / Глубина в небе (1999)

Если Саган умудрился ничего не показать, но заинтриговать страшно, то Винджи придумал очень чужих Чужих — причем придумал во всех деталях — и элегантно показал их изнутри (как Азимов в «Самих богах») из-за чего ощущение чуждости наступает лишь тогда, когда люди и Чужие встречаются лицом к лицу. Тут и освящённое временем предположение, что большинство разумных существ могут понять друг друга (с одной стороны), и гипотеза Сэпира-Уорфа (с другой).

Ещё «Глубина» — это предупреждение о том, что технологический прогресс должен сопровождаться соответствующим развитием этики, иначе очень легко может получиться что-то очень красивое и блестящее, но абсолютно бесчеловечное.

Наконец, «Глубина» — это очень захватывающий производственный роман из жизни технологически продвинутых, но всё-таки не умеющих летать со сверхзвуковыми скоростями людей. Эта часть очень заманчива и, в отличие от фантастики пятидесятых, довольно-таки концентрируется на разных технологических штуках. Конечно, классической «твёрдой НФ» не получится, но для космооперы очень и очень неплохо. Интересно, кстати, будет посмотреть, как технические подробности будут восприниматься лет через тридцать, с развитием технологий. Хочется надеяться, что не так, как сейчас воспринимается «Астронавт Джонс» Хайнлайна, где почтенные астрогаторы рассчитывают гиперпереход, усевшись в кружок и считая в уме.

* * *

А какая фантастика нравится вам?

Тэги: лучшее, научная фантастика
Комментарии (9)

«Доктор Стренджлав» и WarGames — это, наверное, самые известные фильмы о ядерной угрозе. Все мы их любим, но любим не за само изображение угрозы. Главное, что «Стренджлав» — это неувядающая классика, кусачая сатира и чёрный юмор, а «Военные игры» обогатили культуру синими экранами в командном пункте и вдохновили Introversion на создание игры DEFCON.

Дело в том, что я тут посмотрел Fail-Safe и понял, что собственно ядерная угроза лучше всего показана именно в этом фильме. Тут всё взаправду, это не немножко наивная пугалка «Мусорщика» Брэдбери, не обмирающая от страха влюбленная парочка «Военных игр» и не толпа дипломированных безумцев «Стренджлава».

(Хотя, конечно, ни один послевоенный фильм на такую тему не мог обойтись без психопата немецкого происхождения, и здесь это место занимает профессор Гротешеле, который, кажется, совсем слетел с катушек со своими предложениями по немедленному развязыванию глобальной войны.)

Особенно удивительно то, насколько сильно может беспокоить и пугать фильм, в котором от силы минуту показывают собственно самолёты и ракеты, причём всё это — не очень подходящий фильмотечный материал. Фактически весь фильм состоит из совещаний и телефонных переговоров в бункерах Стратегического воздушного командования, но этого более чем хватает.

Вообще, со спецэффектами в фильме не только по современным меркам, но по меркам шестидесятых полный швах. Изображение на экранах в командном пункте мутное и плывёт, фильмотечный материал собран из каких-то поскребышков (например, кое-где вместо бомбардировщиков показаны истребители). Удивительно, что нашли носителей русского для озвучки переговоров с Советским Союзом.

Весь эффект обеспечивается только актёрской игрой. И наверное, больше половины этого эффекта создаёт Генри Фонда единолично. Он играет президента США, которому приходится принимать очень тяжёлое решение, альтернатива которому — взаимное уничтожение. Президент получился у Фонды собранным, решительным и готовым сделать то, что необходимо; при этом улыбчивым и участливым даже в самые тяжёлые минуты. Вполне неплохая ролевая модель.

Тэги: история, кино
Написать комментарий

На работе я время от времени сталкиваюсь со случаями, когда аппаратная часть какого-нибудь медицинского комплекса устроена прекрасно, а вот софт никуда не годится. Не то чтобы так было всегда: часто софт вполне ничего, не очень интуитивный, не очень элегантный, но вполне годный. Но иногда просто диву даёшься: зачем было так вылизывать «железо», когда оператор всё равно будет пялиться в жуткие разноцветные кнопки на экране рабочей станции?

Похоже, инженеры не понимают, что прошли времена верньеров и тумблеров, и все их старания пройдут для пользователя незамеченными. Закрывая очередное сообщение об ошибке, он будет крыть последними словами не только программистов, но и вообще всех, кто имел к этому устройству отношение.

Но это медицинская аппаратура, вертикальный рынок и всё такое. Лаборант в ренгтенкабинете будет злиться, но от своей рабочей станции никуда не денется.

Странно другое. Если зайти в салон, где гаджеты, возникает ощущение, что в компаниях-производителях всякой электроники тоже заправляют инженеры. У нас блютус! у нас вай-фай! у нас камера 8 мегапикселей!

При этом молчаливо предполагается, что от софта нужно, чтобы была анимация и полупрозрачность. Умение устойчиво передавать файлы по тому блютусу, подключаться к тому вай-фаю и снимать на ту камеру как бы и не нужно.

И ведь люди покупаются (и покупают). И даже, наверное, пользуются — с великим гневом.

А потом все удивляются армиям поклонников «айфонов» и «андроидов». Нет в этом никакой магии, просто кое-кто догадался сделать хотя бы типичные задачи по настоящему удобными, вот и всё.

В конце концов, без софта «айфон» — это просто коробка с мёртвым экраном.

Тэги: software, лучшее, работа
Написать комментарий

Антон Угнич, разработчик «Джуика», выкатил великолепную вещь: juick-standalone. В изкоробочном виде это один html- и один js-файл, а всё вместе выглядит вот так.

Я, конечно, не большой фанат сайтов, написанных на джаваскрипте, но за эту возможность ухватился обеими руками: я давно облизывался сделать трансляцию своего микроблога сюда, но выходило слишком много работы.

То, что получилось после внесения небольших изменений, можно увидеть в разделе «Микроблог».

* * *

Самая большая засада — кодировки. API «Джуика» возвращает всё в UTF-8, я же со своим движком застрял в прошлом веке. Отчаявшись раскодировать это дело нормально, я был вынужден совершить ужасный грех: fix1251.js.

Может быть, кто-нибудь знает, как такое сделать по-человечески?

* * *

В любом случае, правильный путь развития — перенести всё это на сервер, где можно и перекодировать, и закэшировать, и пристойно отформатировать посты.

Тэги: juick, warmland
Написать комментарий

Читая журнал fregimus, наткнулся на прошлогодний пост об эффекте Мак-Гурка.

Посмотрите (внимательно прислушиваясь) видеоролик и ответьте на вопрос: какой слог произносит демонстратор?



Закройте глаза и включите ролик ещё раз. Какой слог слышится теперь?

* * *

Я, как и большинство людей, с открытыми глазами «слышал» [da-da], а с закрытыми — [ba-ba]. Правда, когда я слушал и смотрел, меня не покидало ощущение неправильности: то ли фонемы непривычные, то ли демонстратор намеренно не доводит до конца смычку.

На самом деле всё проще. «Неправильный ролик» содержит звуковую дорожку со слогом [ba] и видеоряд со слогом [ga]. Эффект Мак-Гурка заключается в том, что идентифицируем фонемы мы не только на слух, но и визуально.

Теперь у меня есть законное оправдание тому, что я так плохо понимаю английскую речь по телефону.

Тэги: youtube, ссылки, язык
Написать комментарий

Выполняю оффлайновую просьбу: вот двадцатка самых, на мой взгляд, важных и лучших научно-фантастических книг, которые уже можно считать классикой.

Я составил не рейтинг: книги приводятся по году издания. Я выбирал не одни только известные, получившие награды книги. Я не могу ничего не сказать о книгах, которых не читал. Но каждая из этих книг меня изменила, и потому мне запомнилась.

Может быть, чуть позже мне придет в голову ещё более важная книга. Тогда я включу её в этот список, а какое-нибудь «слабое звено» отправлю в отдельный раздел.

Двадцать книг — это всё-таки довольно много, поэтому я опубликую список в двух частях: до 1960 года и после него.

Герберт Уэллс: The War in the Air / Война в воздухе (1908)

Сейчас это ретрофантастика и альтернативная история: гигантские дирижабли, невозможная летающая машина, мировая война, не оставляющая от цивилизации камня на камне. На самом деле Уэллс в своём романе предсказал не только Первую мировую (увы, никто не внял), но и угадал, какую важную роль займут воздушные суда в грядущих войнах. Аэропланы, правда, в тысяча девятьсот восьмом году впечатления не производили, поэтому Уэллс придумал самолёт Баттериджа, «почти такой же простой, как мотоциклет».

Артур Конан Дойль: The Poison Belt / Отравленный пояс (1913)

Земля проходит через пояс в космическом пространстве, который, как ожидает профессор Челленджер, убьёт на ней всё живое. Главные герои герметизируют дом, запасаются кислородом и наблюдают, как останавливается жизнь вокруг. В отличие от «Затерянного мира», который развитие науки заставило безнадёжно устареть, описание апокалипсиса, проиходящего кругом, по-прежнему захватывает дух.

Джон Кэмпбелл: Who Goes There? / «Кто ты?» (1938)

У первого контакта много сценариев, но Кэмпбелл, которого мы помним в первую очередь как редактора журнала «Эстаундинг»¹, переплюнул многих. Кэмпбелл описывает существо настолько чуждое нам, насколько и омерзительное. Даже наиболее жукоглазые завоеватели руководствуются доступными нам мотивами; инопланетное существо Кэмпбелла и манера, в которой оно устанавливает контакт, вызывают только желание его уничтожить.

По мотивам этого рассказа снят фильм «The Thing» (в русском переводе он назывался «Нечто»), но, честно говоря, картонные декорации образца 1982 года устарели гораздо больше, чем повествование тридцать восьмого.

Фредерик Пол, Сирил Корнблат: The Space Merchants / Операция «Венера» (1952)

Осуждать общество потребления стало модно относительно недавно. Пол и Корнблат напоминают, что если неумеренно потреблять, то ресурсы кончатся, а желание останется. Роскошь в описанном им будущем — это квартира площадью в десять квадратных метров и педальный (нефть кончилась!) лимузин. Это доступно немногим, например, топ-менеджерам крупных корпораций. Потребители же продукции этих корпораций живут куда более скромно. Эта книга надолго отбивает охоту употреблять брэндовые напитки с неуточнённым составом. К слову «потребитель» тоже вырабатывается недоверчивое отношение.

Клиффорд Саймак: City / Город (1952)

При составлении этого списка я принял трудное, но важное решение: каждый писатель представлен максимум одной книгой. В противном случае мне бы захотелось включить в него по три-четыре книги Саймака, Азимова, Кларка, Хайнлайна, и 20 пунктов кончились бы очень быстро.

У Саймака, кроме «Города», есть ещё несколько прекрасных книг, в числе которых «Пересадочная станция» и «Заповедник гоблинов». Но всё-таки «Город», составленный из преданий далёкого будущего о далёком прошлом, запоминается куда сильнее. Добросовестный редактор, подготовивший предания к печати, предваряет каждое кратким комментарием, силясь разъяснить реалии ушедших времен, загадочные для современного ему читателя... но понятные нам. Переходя от предания к преданию, читатель должен видеть всё больше и больше знакомого ему, а мы вместо этого наблюдаем, как наш мир всё сильнее и сильнее меняется. И нам становится немного не по себе.

Рэй Брэдбери: Fahrenheit 451 / 451° по Фаренгейту (1953)

Брэдбери описал антиутопию, в которой мы с вами теперь живем. Нет, пока никто ещё не собирается вводить закон, по которому все книги нужно нагревать до указанной температуры, но только потому, что этого и не требуется. Брэдбери ошибся только в одном: люди настолько радостно окунулись в мир телевизионных стен и бесконечного потребления чужих ощущений, что книги просто не представляют никакой угрозы для этого счастливого образа жизни.

Хол Клемент: Mission of Gravity / Экспедиция «Тяготение» (1954)

По шкале твёрдости НФ этот роман — один из самых «твёрдых». Клемент рассматривал своё творчество как игру, главное правило которых — моделировать мир, исходя из наименьшего количества исходных допущений. Одно единственное — причём чисто физическое! — «что, если» позволяет Клементу выстроить целый сложнейший мир с климатом, разумной жизнью, культурой и своими загадками. Жители Месклина, планеты-супергиганта, сила тяжести на которой варьируется от 700 до 3 g, похожи на сороконожек, и по очевидным причинам больше всего боятся высоты. Чего они не боятся, так это трудностей и приключений, и Барленнан, торговец-месклинит, с которым установили контакт земляне, прилетевшие к Месклину, заключает с ними сделку. Человек не может находиться на поверхности планеты-гиганта, поэтому Барленнан отправляется в разведывательную экспедицию. Разумеется, люди не останутся в долгу.

Андрэ Нортон: Sargasso of Space / Саргассы в космосе (1955)

В принципе, это рядовая «мягкая» НФ, космическая опера в духе не то предприимчивых торговцев парусной эпохи, не то Дикого Запада. «Р», как известно, значит ракета, сам термин «космический корабль» появится позже. Никого еще не заботит, как половчее обхитрить Эйнштейна: есть слово «гиперпространство», вот его и хватит. В космосе вовсю хозяничают пираты, Патруль едва-едва справляется с поддержанием порядка хотя бы вокруг планет-метрополий, а вольные торговцы суровы и привыкли полагаться только на себя.

Эта незамысловатая книга была переведена на русский Стругацкими, и то, что получилось в итоге, вполне заслуживает места в моей двадцатке, ибо лучше иллюстрации для жанра космической оперы не найти.

Дэниел Киз: Flowers for Algernon / Цветы для Элджернона (1959)

«Цветы…» — второй из двух рассказов в этом списке. Необычен он в первую очередь тем, что форма в нём служит содержанием. Чарли Гордон, умственно отсталый уборщик, проходит экспериментальную терапию, призванную повысить его умственные способности. Его дневник и составляет рассказ, а об эффективности лечения свидетельствует не то, о чём пишет Чарли, а то, как он пишет.

Киз позднее расширил свой рассказ до романа, включив в него несколько дополнительных сюжетных линий. На мой взгляд, текст от этого только проиграл: совершенство нередко достигается тогда, когда уже нечего убрать.

Роберт Хайнлайн: Starship Troopers / Звёздный десант (1959)

У Хайнлайна, как и других Грандмастеров, очень трудно выбрать одну, самую значительную книгу. «Луна — суровая хозяйка» и «Пасынки Вселенной» мне кажутся не менее важными, а «Двери в Лето» я бы отдал приз зрительских симпатий, но по известности «Звёздному десанту» всё-таки нет равных.

Хайнлайн аккуратно промоделировал будущее, в котором правом избирать и быть избранными награждаются только те жители всеземного государства, которые добровольно прошли службу в армии, продемонстрировав тем самым готовность отдать жизнь за родную планету. Из этой исходной посылки, как из планеты-гиганта Хола Клемента, вырастает весь роман. Война с паукообразными инопланетянами — только фон, удобный для того, чтобы показать становление главного героя в этом мире.

Поясню свою фразу про известность: за основу для Корпуса мобильной пехоты Хайнлайн взял Корпус морской пехоты США. Ныне же его роман включён в списки Корпуса морской пехоты как обязательный к прочтению. Полагаю, для самого Хайнлайна (кстати, отслужившего пять лет на флоте) это была лестная оценка.

* * *

Продолжение следует.

Тэги: лучшее, научная фантастика
Комментарии (7)