В присутствие, где занят был всю вторую половину дня; лишний раз убедился, как плохо запускать работу; я за всё принимаюсь в последний момент и постоянно ищу предлога выйти на улицу, что бы я обязательно сделал, если бы не возникали всё новые и новые дела, одно за другим. Однако стоит мне вникнуть в суть того или иного вопроса, разобраться с бумагами и ответить на письма, коими завален обычкновенно мой письменный стол, как я начинаю испытывать глубочайшую удовлетворённость от содеянного и чувствую, что мог бы в случае необходимости продолжить трудиться всю ночь. <...>
16 августа 1666 года1
После этого как-то менее стыдно за себя становится. Государственный деятель! а не боялся признаться (хотя бы дневнику), что он не как машина молотит на работе, а то впадает в прокрастинацию, то принимается за работу.
Оно, конечно, quidquid latine dictum sit, altum videtur2 — дата Великого пожара создаёт уважительную дистанцию, но после Пеписа как-то легче признать такое и за собой.
1 Пипс Сэмуэль. Домой, ужинать и в постель. Из дневника: Перевод А. Ливерганта. — М.: Текст, 2010, стр. 138–139.
2 Всё, что говорится на латыни, звучит глубокомысленно (лат.).
Тэги: история, книги, цитаты
Написать комментарий
Седельно-сцепное устройство, если кто не знает, предназначено для сцепления седельного тягача и полуприцепа. Выглядит оно вот так:
Рисунок с сайта avtoall.ru
Случайно наткнулся на Википедии (искал совершенно другое) на вот такую забавную историю об изобретателях этого самого устройства:
Считается, что седельную сцепку изобрёл в 1911 году Чарльз Мартин из компании «Мартин Рокинг Фифс Уил». Самый ранний зарегистрированный патент, касающийся седла, относится к 1936 году и был выдан Чарльзу Брэдшоу; часть прав на изобретение была передана Чарльзу Мартину. При этом честь изобретения седла оспаривал некий Дик Раббинс из Аляски. Долгое время воевавший с Мартином, Раббинс заявлял, что Мартин украл у него не только изобретение, но и жену. Эксцентричный во всём, Раббинс в своём завещании попросил написать на его могиле следующее: «Здесь покоится Дик Раббинс, изобретатель седельной сцепки и обладатель 17 других патентов. Я специально попросил похоронить меня лицом вниз, чтобы Чарльз Мартин мог поцеловать меня в мою величественную ирландскую жопу».
Fifth wheel coupling (Wikipedia)
Тэги: tech, история
Написать комментарий
Вот так вот слушаешь всю жизнь песню, а автора не знаешь. Pastime with Good Company вообще-то никогда не входила в число моих любимых песен группы Blackmore’s Night, но вот когда благодаря «Вулфхоллу» я узнал, что сочинил эту песенку Генрих VIII (of England, любезно подсказывает Википедия), я стал смотреть на неё по-новому.
За этой песенкой сложно разглядеть того короля — Синюю Бороду, которым сейчас мы представляем Генриха (помним считалочку про шесть его жён: divorced, beheaded, died, divorced, beheaded, survived). Скорее уж виден восемнадцатилетний юнец, который даже в этой песне старается отстоять своё право жить весело.
Что ж, по мнению Хилари Мантел (автора «Вулфхолла»), жизнелюбия у Генриха и к сорока пяти было хоть отбавляй, а вот с королевской мудростью оказалось похуже.
Pastime with good company, I love, and shall until I die. Grudge who lust but none deny, So god be pleased, thus live will I. For my pastance: Hunt, sing and dance, My heart is set! All goodly sport For my comfort, Who shall me let? |
В кругу друзей забавы Век будут мне по нраву. Никто не может запретить Мне жизнь в веселье проводить По своему уставу. Охота, танцы, пенье, Любое развлеченье, В котором нет вреда, По сердцу мне всегда. |
Youth must have some dalliance, Of good or ill some pastance, Company me thinks then best, All thoughts and fancies to digest. For Idleness Is chief mistress Of vices all: Then who can say But mirth and play Is best of all? |
Ворчи кто хочет, право, Имеет юность право На шутки и на смех. Какой в том грех? Лишь праздность — мать пороков всех, А доброе веселье — Лучше, чем безделье. Компания бывает негодной — На то у каждого выбор свободный. |
Company with honesty Is virtue, vice to flee. Company is good and ill, But every man has his free will. The best ensue, The worst eschew My mind shall be: Virtue to use, Vice to refuse, Thus shall I use me! |
А я как жил, так и буду впредь: С добрыми друзьями веселиться и петь. Добра искать, От зла бежать Всегда я спешил. К добродетели стремиться, От греха сторониться — Так я решил. |
Перевод А. А. Петровой |
Тэги: история, музыка
Написать комментарий
Отец его [Томаса Уайетта], сэр Генри Уайетт, во времена междоусобиц сохранил верность Генриху VII, за это (как сказывают) Ричард III его пытал и заточил в Тауэр, где лишь сочувственный кот, приносивший узнику по голубю каждый день, спас его от голодной смерти. Сохранился портрет сэра Генри в темнице — с котом, протягивающим ему через решетку голубя, а также отдельный портрет «Кота, спасшего жизнь сэра Генри Уайетта». После освобождения из тюрьмы Генри Уайетт возлюбил котов, а благодарный Генрих VII — своего верного подданного, которого он сделал рыцарем Бани.
Григорий Кружков. Лекарство от Фортуны. Поэты при дворе Генриха VIII, Елизаветы Английской и короля Иакова. — М.: Б.С.Г — Пресс, 2002.
Увы, но в интернете ни того, ни другого портрета, похоже, нет.
Тэги: история, книги, цитаты
Написать комментарий
Ночью в субботу, 26 апреля 1986 года, на четвёртом энергоблоке Чернобыльской АЭС происходит взрыв. Об этом случайно узнает инструктор горкома Валерий. Он попадает на станцию и одним из первых узнаёт о масштабах катастрофы.
В рецензиях на этот фильм, которые я читал перед просмотром, говорилось о трудном выборе, который встал перед главным героем: рассказать обо всём близким или не сеять паники. Где-то треть фильма я размышлял о том, насколько эта дилемма драматична, и ждал кульминационного момента.
Я думал вот о чём: кажется, что трудный выбор — нарушить приказ сверху и рассказать об аварии, а лёгкий, но малодушный — никому не сказать ни слова. Но на самом деле нарушить приказ легко, ведь риск лишиться партбилета мал по сравнению с риском лишиться жизни, а по-настояшему тяжело внутренне согласиться с тем, что массовая паника и бегство могут быть куда хуже замалчивания.
Однако выбор у главного героя так и не встал, последствий выбора никаких не было, а потом герою стало вообще не до того.
Вернувшись со станции (и даже не сняв «грязной» одежды!), Валерий приходит к подружке Вере и убеждает её уехать из Припяти, пока не поздно. Но она сначала ему не верит, потом поезд уходит у них из-под носа (сломался каблук), потом обстоятельства вынуждают Веру вместе с товарищами по ансамблю играть и петь на свадьбе, потом...
Короче, на этом месте Валерин порыв спасти себя и девушку даже не разбивается о преграду — тонет в патоке. (Я ждал, что Валера отправит Веру поездом, а сам вернется что-то делать, но оставим это за скобками.)
И дальше начинается антиэстетичный трэш. Валера играет в ансамбле вместо напившегося барабанщика. Потом напивается сам с остальными музыкантами. Потом бежит за добавкой. Потом Вера посылает его в пень. В итоге все порывы забыты, обстоятельства сильнее героя, воля заглушена вином, а суббота уже кончилась, и наступает воскресенье — день эвакуации.
На фоне этого тягучего, иррационального кошмара прямо-таки щелчком по Валериному носу выглядит парочка, запрыгивающая на товарняк. Хоть кому-то каблуки и свадьбы не помешали действовать.
А в качестве финального аккорда Валерий просыпается после пьянки в окружении музыкантов из ансамбля, на борту катера, заплывшего волей режиссёра в пруд-охладитель, поближе к разрушенному реактору.
В фильме много и другого, что не слишком-то мне понравилось, вроде непонятной драки под развалинами энергоблока в начале фильма. Но это всё ерунда, хуже всего центральная посылка.
Что узнав об аварии, главный герой не смог ничего сделать и только напился в радиоактивный хлам.
Некоторые критики напоминают, что фильм не о Чернобыле, а о переживании конца света, об умирании; что субботняя Припять — только метафора неизбежности.
Значит, это негодная метафора. Пир во время глобального конца света, от которого не спрячешься, — это вызов. Пьянка в субботней Припяти бессмысленна, потому что от фона в 1 Р/ч можно убежать — или попытаться что-то сделать. Позволив безумному винопитию увлечь себя, Валерий не бросил вызов, а только проявил моральную вялость.
Тэги: история, кино, радиационная безопасность
Комментарии (1)
«Доктор Стренджлав» и WarGames — это, наверное, самые известные фильмы о ядерной угрозе. Все мы их любим, но любим не за само изображение угрозы. Главное, что «Стренджлав» — это неувядающая классика, кусачая сатира и чёрный юмор, а «Военные игры» обогатили культуру синими экранами в командном пункте и вдохновили Introversion на создание игры DEFCON.
Дело в том, что я тут посмотрел Fail-Safe и понял, что собственно ядерная угроза лучше всего показана именно в этом фильме. Тут всё взаправду, это не немножко наивная пугалка «Мусорщика» Брэдбери, не обмирающая от страха влюбленная парочка «Военных игр» и не толпа дипломированных безумцев «Стренджлава».
(Хотя, конечно, ни один послевоенный фильм на такую тему не мог обойтись без психопата немецкого происхождения, и здесь это место занимает профессор Гротешеле, который, кажется, совсем слетел с катушек со своими предложениями по немедленному развязыванию глобальной войны.)
Особенно удивительно то, насколько сильно может беспокоить и пугать фильм, в котором от силы минуту показывают собственно самолёты и ракеты, причём всё это — не очень подходящий фильмотечный материал. Фактически весь фильм состоит из совещаний и телефонных переговоров в бункерах Стратегического воздушного командования, но этого более чем хватает.
Вообще, со спецэффектами в фильме не только по современным меркам, но по меркам шестидесятых полный швах. Изображение на экранах в командном пункте мутное и плывёт, фильмотечный материал собран из каких-то поскребышков (например, кое-где вместо бомбардировщиков показаны истребители). Удивительно, что нашли носителей русского для озвучки переговоров с Советским Союзом.
Весь эффект обеспечивается только актёрской игрой. И наверное, больше половины этого эффекта создаёт Генри Фонда единолично. Он играет президента США, которому приходится принимать очень тяжёлое решение, альтернатива которому — взаимное уничтожение. Президент получился у Фонды собранным, решительным и готовым сделать то, что необходимо; при этом улыбчивым и участливым даже в самые тяжёлые минуты. Вполне неплохая ролевая модель.
Тэги: история, кино
Написать комментарий
Тэги: youtube, история, кино, музыка
Написать комментарий
У Гарри Тёртлдава, знаменитого альтернативщика, есть цикл «Хроники великой войны». К сожалению, он не до конца переведён на русский язык: доступны только две книги из шести. Этот цикл — не то чтобы альтернативная история, а скорее вольное переложение канвы Второй мировой на абстрактно-фэнтезийный мир. Страны-участники аккуратно замаскированы перемешиванием реалий и языков, самолёты заменены драконами, винтовки — магическими жезлами.
В какой-то момент Альгарве (аналог Германии) начинает массовое уничножение кауниан, народа, соответствующего сразу древним римлянам и евреям. Альгарвейцам не хватает ресурсов для волшебства, приводящего в движение шестерёнки военной машины, а лагеря смерти позволяют аккумулировать энергию, выделяющуюся, когда умирает человек, для зарядки жезлов и всего такого прочего.
Так вот, когда я прочитал две из шести книг цикла, я первый и единственный раз в жизни захотел написать фанфик. Задумка была следующая: много после окончания войны один из непосредственных участников событий решает написать альтернативно-исторический роман о мире, в котором есть Великая война, но нет магии, а вместо неё — технология («обычные ремёсла, но доведённые до совершенства»). Он обсуждает такой сюжет с друзьями, и они приходят к выводу: нет, к сожалению, такой роман написать не удастся, точнее, он не будет правдоподобным. Ведь если нет магии, то не надо и истреблять кауниан — в этом просто нет смысла.
«Books say: She did this because. Life says: She did this». А фанфика я так и не написал.
Тэги: история, книги, лучшее
Написать комментарий
Эту книгу, если хочется почитать её в метро, впору обёртывать газеткой, чтобы не приняли за фаната «Сталкера». Оформлена она совершенно в духе серии.
А вот содержание у неё не совсем соответствует обложке. Книга — воспоминания одного из участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Он попал туда в июне, то есть примерно через полтора месяца после взрыва, практически в самом начале ликвидации.
Эта книга очень прочищает мозги в одном аспекте: она превращает абстрактное слово «радиация» в конкретные уровни, которые были в разных местах зоны в восемьдесят шестом, и конкретные дозы, которые получали участники событий. После прочтения микро-, милли- и целые рентгены у меня прочно увязались в цельную шкалу. Если кто-то будет кричать, что где-то де радиация (атомы в воздух пуляют, ага), то теперь я просто возьму радиометр и пойду мерить.
(Речь в абзаце выше шла только о гамма-излучении, про бету разговор отдельный.)
И, конечно, книга интересна просто как живые (Мирный вел в Чернобыле заметки) впечатления непосредственного участника событий, как субъективное, но оттого не менее ценное свидетельство человека, видевшего всё своими глазами.
Свои воспоминания Мирный не стал редактировать, придавая им литературно-приглаженную форму. В итоге получилось что-то вроде блога, а не мемуаров. Мне, правда, привычнее и приятнее было бы второе, а то уж больно много капса, курсива и многоточий.
Мне попадались воспоминания, настолько пропитанные ненавистью ко всему, что связано с Чернобылем и ликвидацией, что казалось, автор бы хотел только, чтобы весь Чернобыльский район вместе с жителями и АЭС провалился после аварии в тартарары. А Мирный, несмотря на весь описанный у него армейско-совковый идиотизм вроде проблем с картами, сумел сохранить очень позитивное, оптимистичное отношение к ликвидации в целом и людям, которые в ней участвовали. И это очень радует.
Тэги: история, радиационная безопасность, свежие отзывы
Написать комментарий
25 апреля 1986 г. кто-то из жителей дома № 13 по улице Дружбы народов читал в свежем выпуске «Пионерской правды» статью «Нам этот мир завещано беречь». А в ночь на 26 апреля во время эксперимента на ЧАЭС в четвёртом энергоблоке станции произошёл взрыв.
27 апреля в Припяти была объявлена временная эвакуация: *.
Припятчанам не удалось проехать по этой дороге обратно: временная эвакуация оказалась постоянной. Город пустует уже двадцать четыре года.
Центральная площадь теперь выглядит вот так. Когда первый раз оказываешься там, сначала недоумеваешь: а где же, собственно, город? Вокруг виден не то парк, не то лес, и только кое-где сквозь зелень проглядывают здания.
В этом доме, выходящем окнами как раз на площадь, жила городская элита: директора, инженеры. На первом этаже дома — магазин «Радуга». После аварии в него свозили мебель из квартир. Мы заходим внутрь: там темно, витрины разбиты, свалены какие-то шкафы и стулья. Наш экскурсовод предлагает нам посмотреть видеозапись «Радуги» до аварии. Мы собираемся поближе и в полной тишине мёртвого города смотрим на улыбающуюся продавщицу за прилавком.
Все улицы Припяти теперь — тенистые аллеи. После прогулки становится понятно, насколько заросли широкие когда-то улицы*. Деревья прорастают сквозь асфальт и бетон, даже выживают каким-то чудом внутри зданий.
Гостиница «Полесье», тоже расположенная на центральной площади. Все номера свободны.
Это колесо обозрения — практически символ покинутой Припяти. На нём так никто и не покатался: парк должен был открыться 1 мая. По иронии судьбы оно выглядит чуть ли не как новое. Жёлтая краска упорно сопротивляется времени.
Бассейн «Лазурный». Чаша без воды в здании без окон производит жуткое впечатление скелета в палеонтологическом музее.
В слишком многих зданиях не осталось окон. Припять могла бы простоять дольше, если бы не дождь и снег, разрушающие дома изнутри.
Спорткомплекс «Авангард», а также немного примет эпохи: советская «Миринда», мыльный гномик, магазин «Пипять» в Чернобыле и автоматы с газировкой. Ещё попадалась минеральная вода «Чернобыльская», но фотографий, к сожалению, у меня нет. А брэнд неплохо бы и возродить.
С формальной точки зрения это не книги, документы и мебель. Это — радиоактивные отходы, как и всё, что находится внутри зоны отчуждения. Дело даже не в том, что их нельзя вывозить из зоны, дело в том, что никому не придёт в голову пытаться как-то сохранить и приводить в порядок отходы.
В школьной библиотеке книги ссыпались с полок, заполнив комнату по пояс. Школа — одно из тех мест, где остро ощущается прерванная жизнь. Если представить себе на секунду: взрыв был в субботу, а эвакуация началась в воскресенье. В школе всё осталось как есть: недопроверенные тетрадки с контрольными работами, сданный реферат о сущности информации, стенгазета, плакаты.
Некоторые квартиры сохранились плохо, а в некоторых практически можно жить.
Завод «Юпитер», п/я М-5588. На нём делали то ли БЦВМ, то ли что-то ещё. Кажется, никто этого не знает наверняка.
Раньше эта скульптура стояла в Припяти. Теперь Прометея, укравшего огонь у богов, перенесли к самой АЭС.
Обязательный снимок: объект «Укрытие» («саркофаг»), прикрывший провал в корпусе четвёртого энергоблока. Слева видны уступы северной стены: именно северная стена была разрушена сильнее всего при взрыве. Уступы возводили при помощи бетононасосов, каждый очередной уступ прикрывал людей и технику при строительстве следующего. Справа — контрфорсная стена, закрывшая менее повреждённую западную часть энергоблока № 4. Подробнее о строительстве «саркофага»: 1, 2, 3.
В точке, откуда сделан снимок, примерно 350 мкР/ч (сразу после аварии были десятки рентген, не меньше).
Техника, которая использовалась при ликвидации. На грузовиках вывозят отходы сейчас. Инженерная машина разграждения, пожарный автомобиль и «броник» дозиметристов отслужили свой век.
Недостроенные градирни. Эти сооружения предназначались для охлаждения рециркулирущей воды посредством её частичного испарения. Они настолько велики, что глазомер отказывает: издалека кажется, что дальняя градирня намного меньше ближней, недостроенной. На самом деле они одинаковой ширины.
Если подойти ближе, то масштаб будет чувствоваться гораздо лучше, но градирня перестанет влезать в объектив.
А ещё рядом с градирней мы наткнулись на тёмный комочек, который фонил на 11 мР/ч.
Вопреки расхожему мнению, практически везде, где внутри зоны бывают люди, фон достаточно низкий, обычно меньше 100 мкР/ч. Поворот трассы у факела — одно из исключений. На дороге радиометр показывает 700 мкР/ч, на обочине больше (в день аварии тут были десятки рентген в час).
Снимок с радиометром сделан на центральной площади. 30 мкР/ч — не совсем норма, но терпимо, в пределах допустимого. А на следующем снимке наш дозиметрист засунул хобот МКС-У в ковш, где 35 мР/ч. Это максимум из того, что удалось увидеть. Мох перед колесом обозрения тоже фонит, где-то порядка 1 мР/ч. А в помещениях фон неотличим от нормы, 10–15 мкР/ч.
В качестве небольшого отступления — видео с ютьюба, посвящённое памяти участников ликвидации последствий аварии:
Нашу трёхдневную экскурсию по зоне отчуждения проводил Александр Сирота (Планка), сам бывший припятчанин. Экскурсия включала в себя поездку к самой АЭС и прогулку по её окрестностям в первый день, и два дня, посвящённые Припяти. Эти три дня мы жили в гостинице в Чернобыле.
На АЭС и в Чернобыле тихо и мирно, люди работают или вахтовым методом, или приезжают на электричке из Славутича. На входе в здания — дозконтроль по бете (в столовой так даже с турникетом: грязный — останешься без еды). Такой же дозконтроль на выезде из зоны. Впрочем, у нас обошлось без происшествий (хотя обувь мы на всякий случай вымыли).
Но самое сильное впечатление производит всё-таки мёртвый город. Благодаря Планке экскурсия была не прогулкой по лесу, в который превратилась Припять, а именно возможностью заглянуть в прошлое. Где-то заглянуть, а где-то представить. Планка прямо на месте показывал фотографии и видеозаписи из архива сайта pripyat.com, и у каждого была возможность представить, как здесь было до двадцать седьмого апреля 1986 года.
Каждый из нас, возвращаясь в дом, где жил в детстве, находит не совсем его, а скорее слабый призрак. Стены на месте, но от вещей остались только некоторые, и даже мебель переставлена. Дом нашего детства сохранён только в нашей памяти. Но это ощущение смерти, безвозвратного ухода сглаживается тем, что в наших домах и сейчас живут люди.
В Припяти это не так. У припятчан есть идеальная машина времени, возможность заглянуть в свою квартиру и найти её практически в том состоянии, в котором они оставили её (многие, судя по надписям на стенах, так делают). И эта возможность, хотя и уникальная, мне кажется пугающей.
А если бы не авария, Припять могла бы быть такой:
* Аудиозапись и фотография Припяти до аварии позаимствованы с сайта pripyat.com.
Тэги: youtube, история, лучшее, путешествия, радиационная безопасность, фото
Комментарии (3)